- Чем вызвано ваше появление в эфире по прошествии стольких лет?

- Да, конечно, можно было просто продавать свои песни и больше никогда не петь самому. Однако, как бывают поэты, желающие лично декламировать свои стихи, так и я хочу, чтобы люди услышали некоторые мои песни лично из моих уст. Вот, пожалуй, и все объяснение.

- Так уж и все?

- Ну да, конечно, есть еще и материальная сторона вопроса, ведь ни для кого не секрет, что исполнитель зарабатывает гораздо больше, чем поэт-песенник или композитор. Несмотря на то, что я занят на государственной работе, лишние деньги еще никому не мешали.

- А ревности к тому, что ваши песни исполняли Эйюб Ягубов или Элариз Мамед оглу не было? Может быть, и это одна из причин вашего возвращения в ряды исполнителей?

- Нет, дело не в этом. Да, было время, когда певцы пели мои песни и нигде не говорили, чьи песни они исполняют. И дело не только в Эйюбе, который однажды заявил: «Пусть Айдынчик скажет спасибо, что мы вновь популяризируем его песни». Мои песни пели очень многие и калибром поменьше, однако все встало на свои места, и сейчас все указывают, чьи песни они поют. Дай бог им здоровья - они неплохо поют, но я еще жив, и сам в состоянии оживить свои произведения.

- Но, положа руку на сердце, надо признать, что сейчас вы заметно уступаете в исполнении Айдынчику семидесятых, который к тому же пел без всяких навороченных вспомогательных средств…

- Да, может быть, я и уступаю по вокальным данным молодому Айдынчику. Что поделаешь, годы берут свое, мне уже скоро полвека стукнет. Однако я не считаю, что пою хуже, чем большинство остальных. Посмотрите, что сегодня творится на азербайджанской эстраде … Чем я хуже тех, кого вы чуть ли не каждый день видите по телевизору. Я могу петь, и во время пения менять три октавы! Если бы я пустил на свою «раскрутку» столько средств, столько они, то, уверяю вас, я был бы не менее популярным.

- Можно быть популярным, но не быть востребованным. В отличие от популярности, любовь-то не купишь?

- Совершенно верно. И то, что я постоянно получаю приглашения на свадьбы, говорит о том, что люди еще нуждаются в моем творчестве.

- А почем нынче Айдынчик для народа?

- Айдынчик, как человек старой советской школы, никогда не называет цену. Не знаю, в курсе вы или нет, но в советское время мало кто из исполнителей договаривался заранее о своих гонорарах. Это сейчас все ставят условия хозяину торжества: плати столько-то или мы не договоримся. Раньше у тебя был просто выбор - идти или не идти на то мероприятие, куда тебя пригласили. А сколько ты получишь, зависело от многих обстоятельств - от «шабаша», от того, насколько твое пение понравилось гостям, от взаимного уважения. Сколько раз бывало, что я из-за уважения к хозяевам просто отказывался брать деньги! А теперь все идут на свадьбы чуть ли не с таймерами в руках, требуя почасовой и даже получасовой оплаты! Мы же никогда не ставили таймеры на свадьбах.

- И теперь Айдынчик вновь входит в этот жестокий мир шоу-бизнеса. Может быть, вы сами тоже станете таким?